Я задумчиво вертел в руках свидетельство о рождении. Плюнуть да растереть эту тройку... Не рассыплется ведь мир на атомы, да и я никуда не исчезну. Останется только чернильное пятно. А может, сжечь? И – я не я, профессия не моя.

Тут я вспомнил, как Ромка из нашего класса уже сжигал свидетельство, а на следующий день его отправили получать новое. Блестящее такое, пахнущее краской и этими... чернилами. И красивой цифрой 50. Юбилейной, значит...

Чушь какая-то! Нанороботы, трансформеры всякие, куклы для девчонок. Неинтересное будущее. Скучное. Я бы лучше в зоопарке работал, бурундучков всяких кормил. Или муравьёв, они поменьше и поинтереснее.

- Ты же последняя надежда нанотехнологии! – говорит мне постоянно дед, сотрясая указательным пальцем. – О чём ты думаешь?!

О чём, о чём... О тройке этой дурацкой. По-моему, я и в единственном виде хорош. Куда мне ещё четыре руки? На голову, что ли? Люблю повторять вслух при родных, радостно:

- Ну что, лишим человечество надежды-то?

А они:

- Вот смотри, какая хорошая статейка про впячивание и выпучивание нанотрубок! Не хочешь почитать?

А я им:

- Да уж, давно маме пора перестать горох варить. Может, статьи писать перестанут такие дурацкие. Вон докуда долетела весть о мамином горохе. Все уже знают!

А они:

- Второй и третий-то небось не по крышам лазают, а читают, просвещаются, смотрят в глубины... дали... возможности... космос... будущее...

А я в такие моменты открываю энциклопедический словарь и помогаю им перечислять слова:

- Капуста... Шишкин... Крем... Бетономешалка... Калориметр... Горох!

- Горох тоже достаточно мелкий, - как-то многозначительно говорит родным дед и даже подмигивает.

- Он разваривается! – победно заявляю я.

Вообще-то мне сегодня не до шуток. Я в дорогу собираюсь. Полрюкзака забито всякими нужными на взгляд родственника вещами (зачем в рюкзак засунули микроскоп – ума не приложу!), остальную половину забью едой. Мама сказала, что готовит что-то вкусненькое, но подозрительно пахнет какими-то бобовыми.

- Атом вас задери! – крикнул я сегодня родным (им очень нравится, когда я так ругаюсь). – Пойду искать этих двоих! Дайте побольше денег. Да, дедушка, журналы "Микроробот и мир" пригодятся. Но можно вместо них и газеты с объявлениями. Вот, смотри, какое объявление интересное: "Ищу пять девочек. Особые приметы – очень похожи на меня".

- Это не шутки! – сказал грозно дед. – Ты же знаешь...

- Да, да, - сказал я скучным голосом и стал монотонно читать наизусть. – "Ты взрослым сможешь стать, когда тебя добьют твои года, ты не один, запомни, сын, вот скушай спелый мандарин..."

- Эх, ты! – перебил меня дед, и стал читать сам, торжественно, даже жмурясь и тряся головой. – "...когда тебя найдут твои года, ты не один, запомни, сын, ты в этом мире не один. Найди себя – вдвойне себя, втройне себя, и лишь тогда к тебе придут твои года..."

- Навсегда-а-а, - противно пропел я. Вообще-то я деда понимаю. Он был один, прогнозируемая профессия – учитель физкультуры с двумя процентами... Так что в каком-то смысле я и его последняя надежда.

А года ко мне должны были прийти семь лет назад. Мне уже на протяжении семи лет исполняется одиннадцать. Что этим взрослым не нравится? Семь лет пытаются меня выпинуть из дому. Я не понимаю! Я же маленький, ем мало... вроде бы. И всё дело в том, что я, видите ли, не один. Видите ли, меня трое. Мы, видите ли, должны найти друг друга, потом прийти куда-то, атом его знает, куда (адрес у меня валялся где-то), и там из нас троих получится один взрослый – светило нанотехнологии. Лампочка нанотехнологии. Фонарик. Свет в конце туннеля.

А почему те, двое, меня не ищут? Им что, всё глубоко безразлично? Им что, плевать на будущее нанотехнологии? Как и мне?

- Ищи себя, и без себя не возвращайся! – сказала мне вослед мама.

Как только я вышел на улицу, ко мне подбежал странного вида мужчина и таинственно спросил:

- Что будет? Что будет дальше?

- Будет гроза, - сказал я уверенно.

- Значит, электричество... электричество... из электронов и протонов образуются атомы... обратное преобразование... – зашептал он себе под нос и пошёл прочь. Он что, сам тучек не видит?

- Мама, я зонтик забыл! – крикнул я.

Постоянно мне почему-то такие странные типы встречаются. Один такой как-то подошёл, и спрашивает: "Ты мне скажи только одно – "ин" или "аут"? Только одно!"

"Ин", - брякнул наугад тогда я, потому что слово короче. Он исчез, появился снова через полгода, и неделю бегал за мной, выкрикивая: "Плохой мальчик! Нехороший мальчик! Каракатица!"

Психи.

Сначала я пошёл к пророку с пятьюдесятью процентами. Это что, значит, пятьдесят на пятьдесят правильно скажет, где остальные два меня? Скорее, двадцать на восемьдесят. Он меня не любит, я ему два раза окно разбивал. А мне всё интересно было – сможет он это предугадать или нет?

- Что будет дальше? – спросил я его с порога.

- Гроза, - развёл руками пророк.

- Это я уже знаю, - смутился я. – Я в том смысле, где они?

- Кто - они? – удивился пророк.

- Ты сам должен знать, - поучительно сказал я. – Ты же пророк.

- Я ещё и любитель-огородник, - сказал зачем-то пророк. – И если они – это ростки, то, судя по времени года, они взошли, но урожай ещё не собран. Они цветут и радуют глаз.

- Выражайся по-человечески, - попросил я. – Где мне искать остального себя?

- Ищи в себе, - таинственно ответил пророк.

Я глубоко вздохнул. Всегда так... Корыстолюбцы, а не служители духа.

- А конкретнее? – спросил я, положив на стол сто рублей.

- Двести пятнадцатый поезд, - отрезал пророк и замолчал.

Я положил перед ним ещё пятьдесят.

- Выходить на одиннадцатой остановке, - сказал пророк и снова замолчал.

Я достал ещё десять рублей и выжидающе посмотрел на него.

- Спасибо, - сказал пророк. – Мелочишки не найдётся?

Всё ясно. Пророк иссяк.

Двести пятнадцатый поезд – это, естественно, аллегория. Кто как называет – то такси, то самолёт, то лифт, даже старый нуль-Т грешным делом вспоминают. В наш век За Понижение Энтропии поездов не бывает. Я набрал на ручном браслете 215/11 и оказался... под водой. Дурацкий пророк! Мелочный мститель! Я же плавать не...

Когда я очнулся, на меня смотрело зеркало. Мокрое и недовольное.

- Опять припёрся на мою голову, - сказало оно, вытирая нос рукой. – Мало я тебя бил? Опять мамочка отправила?

- Это я? – спросил я, показывая пальцем на моего спасителя.

- Нет, я! – выпалил он. – А тонуть с какой радости надумал? Жалостью меня не возьмёшь. Я стойкий.

Второй я бухнулся на песок и стал обгрызать ногти на ногах.

- Нет, это не я, - решил я.

- Ты, ты, - сказал второй я. – Ты давай, приходи в себя, а я сейчас освобожусь и опять бить тебя буду. Я беcпощадный.

Он зловеще улыбнулся. Оказалось, у моего отражения отсутствовал передний зуб. Нет, всё-таки насколько я лучше и возвышеннее!

- Ты куда мой зуб подевал? – спросил я недовольно. – Кто тебе дал право чужими зубами распоряжаться? Фига с два из нас теперь гармоничная и всесторонняя личность получится!

- Куда-куда подевался, - сказал второй я, ковыряясь в ушах. – Я же тебя бил. А я отчаянный.

- С чего ты взял, что я тебя бил... то есть ты меня бил... что мы друг друга били? – удивлённо спросил я. – Неужели после попадания в реку я терял память? Какой сегодня год? Какой век?

Второй я посмотрел на меня как-то по-новому.

- А-а-а! – сказал он, перекувыркнувшись на песке. Лицо у него стало радостным. Я тоже улыбнулся, ожидая возгласов восхищения и ликования. – Так тебя я ещё не бил! По-моему, я приветливый.

- Ты балбес, - огорчённо сказал я. – Мне даже кажется, что в твоём свидетельстве о рождении ошиблись. Надо было написать: "Профессия: боксер-рецидивист".

- Ах, ты... - взвился второй я. – Я в гневе.

Ну, сейчас начнётся, подумал я. По-моему, самое время повернуться и уйти. Так, как уходят герои – гордо и с вызовом. Вернуться домой и предложить подождать ещё лет десять. Я бы сказал:

- Дед. Второй я ещё не дорос даже до моего уровня. Он бы не стал с собой в дорогу брать журнал "Микроробот и мир"! Он бы его сожрал на месте, приговаривая: "Я голодный!" Это не человек науки! Это человек джунглей!

И тут человек джунглей атаковал. Так, как атакуют комары – коварно и вероломно. Уходить было поздно.

- Ты думаешь, я с самим собой не справлюсь? – приглушённо зашипел я и, повалив второго на землю, прикрыл его рот рукой. Второй я кусался. Я терпел. Я мужественный! Ой... Это случайно вырвалось.

Не знаю, насколько долго продолжалась наша потасовка, если бы внезапно в воздухе не завис белесый вихрь. Тут же он превратился в световое кольцо – типа бублика, но без кунжута. Мы оказались в самом центре, но нам некогда было обращать на это внимание.

- Подготовка к перемещению человека, - сказал приятный женский голос. – Просьба выйти за пределы круга. Повторяю, просьба ко всем выйти за пределы круга. Мальчики, специально для вас повторяю, выйдите за пределы круга. Все посторонние объекты будут немедленно смещены.

Тут же нас мягко сместило в разные стороны.

- Я протестую! - кричал во время смещения второй я. – Я возмущён! Я рассержен! Я не просил! Я вернусь!

Надо же, сколько ерунды за одну секунду можно наговорить...

Круг потух, и мы увидели себя. Без палок в волосах. Без песка на лице. Это был третий.

- По-моему, мы не знакомы. Слава-Серёжа-Боря, - сказал он, обращаясь ко мне.

- Владик-Сергей-Бориска, - представился я.

- Тогда я тоже представлюсь, - грозно прошипел второй я. - Саблезубый тигр! Будем знакомы в схватке! – и замер в нерешительности – видимо, думая, на кого бы наброситься в первую очередь. Немая сцена продолжалась минуты две. Потом второй опустил кулаки, и сказал. – Ну ладно, говорите, чего пришли, и давайте расходиться. Мне это ваше представление уже надоело. Прыгают тут, в воду падают, смещают, не спрашивая.

Я случайно обратил внимание, что возле третьего на песке с независимым видом сидит речной рак, задумчиво приподняв правую клешню. Из клешни светилась красная лампочка.

- Твой? – удивлённо спросил я третьего.

Третий покачал головой.

- Твой? – спросил я второго.

- С крабовыми не вожусь! – заявил второй. – Принципиально.

Третий присел, разглядывая рака. Тот, похоже, смутился и засунул клешню в песок. Третий попытался осторожно схватить рака за спину, но тот уворачивался и яростно отбивался.

- Да что с ним возиться! – буркнул второй, схватил "крабового" и бросил в реку.

- Если я не ошибаюсь, - сказал третий. – То нас подслушивают.

- И подглядывают, - добавил я.

- И раки их кусаются, - недовольно сказал второй. – Ладно уж, пойдёмте ко мне. Тут у меня есть рядом местечко, где я в солдатиков играю.

Мы шли по подземному лабиринту, сырому и приятно прохладному. Сильно размахивая руками, второй показывал дорогу. Через каждые полминуты третий останавливался и спрашивал: "А на нас тут ничего не обвалится?"

- Не трусь, моя гвардия! – кричал второй. – Эти перекрытия выдержат прямой ядерный удар! – и добавил тише. – Так было сказано в инструкции по пользованию этим детским конструктором. Я не проверял ещё. Один знакомый обещал мне парочку бомб кинуть для проверки. Из конструктора "Физлаб". Но пока жадничает.

Третий снова остановился.

- Совсем не обязательно, что не обвалится! – сказал он. – А всю эту ерунду пишут в рекламных целях. Пихают в этот "Физлаб" эмуляторы ядерных зарядов, знаю я. Вдруг этот лабиринт – тоже эмулятор какой-то?

- Это эмулятор? – раздражённо спросил второй. Подошёл к стенке и стал биться о неё головой. Раздавался стук металла по металлу. – Это эмулятор? Сам ты эмулятор!

Повторения драки на берегу мне не хотелось.

- Эй вы, эмульгаторы, - сказал я. – Пойдёмте уже туда, к огонёчкам, которые так весело мигают в конце туннеля...

- Сам делал! – гордо заявил второй и снова пошёл вперёд. – За мной, моя гвардия себеподобных!

Бункер мне понравился. Я переходил от одного пульта управления к другому, с интересом смотрел на расчёты, бегущие по экрану центрального экрана. Крутил ручки, переключал рычаги. Третий со скучающим видом уселся на полу, а второй не отставал от меня ни на шаг. Похоже, моё одобрение его детища пришлось как раз кстати. Он открывал передо мной комнаты, показывал рукой, на что мне надо обратить внимание. Я внимание обращал, нажимал на педали, передавал сообщения через громкоговоритель. "На красную, жми на красную кнопку", - шёпотом советовал второй. Я жал.

- Долго вы там ещё? – заунывно сказал третий. И забурчал под нос. – Бункеры, кнопки... То ли дело мои дракончики. Тёмные люди. У-у-у...

- Не ныть! – сказал второй. – Я как раз комнату переговоров хотел показать. Вперёд, там думается лучше, - после чего наклонился к третьему и сказал. – Даже таким, как ты-э-э...

Во главе стола в комнате переговоров стояло огромное кресло, подозрительно похожее на трон. Второй сразу приземлился на него, предложив нам сесть на табуретки.

- Присаживайтесь, - сказал он. – С чем пожаловали?

- Со свержением самовластия, - хитро сказал я, придвинул к креслу ещё одну табуретку и пригласил второго. – Присаживайтесь.

Второй нехотя слез с кресла, залез с ногами на табуретку, поднялся во весь рост и продекламировал:

- Приступим!

- Куда я попал... – тихо сказал третий. – Вы вдвоём хоть что-нибудь серьёзное сказать можете?

- Зануда, - недовольно сказал второй и нажал на кнопку на столе. В углу всполохнуло пламя. Я почему-то на секунду испугался. Мне показалось, что второй завёл нас сюда специально. Сейчас он нажмёт на другую кнопку, сам катапультируется, а мы тут останемся гореть навечно...

Камин медленно разгорался, освещая резные шкафы темного дерева с книгами, стоящие у стен. Тени пламени играли на лицах второго и третьего, делая их то похожими, то непохожими друг на друга. В стене открылось отверстие, из которого выехали на подставке три чашки кофе и тарелка с горкой сухариков со специями.

- Лучше думается, - объяснил второй и сделал приглашающий жест. – Какие там у нас на повестке дня вопросы?

- Стать взрослым, - монотонно сказал третий.

- Я не хочу, - сказал я, разгрызая сухарик.

- Я не хочу, - сказал второй с набитым ртом. – Какие ещё вопросы?

- Стать взрослым! - с вызовом сказал третий.

- Я не хочу, - сказал я, попивая кофе.

- Мы не хотим, - разъяснительно сказал второй, допивая кофе третьего. – Повторяю, какие ещё вопросы есть? Может, по продовольственной части? – и потянулся к красной кнопке.

- Стать взрослым! – заорал третий.

- Какой настойчивый, - удивлённо сказал второй и добавил, обращаясь ко мне. – Он предлагает стать взрослым. Ты хочешь?

- Спасибо... - начал я, но не договорил.

Сообразив, что прикалываться мы можем ещё долго, третий вздохнул и стал спокойно объяснять:

- Как мне говорили родители, достигнув возраста перехода, ребёнок перестаёт расти биологически. Это происходит только с теми, у кого в свидетельстве о рождении более одного имени. Эти люди – избранные. Это надежда общества. Их прогнозируемые успехи важны для прогресса человечества. Разностороннее развитие. Разные условия жизни. Гармоничная личность... Для того чтобы стать взрослым, люди, перечисленные в свидетельстве, должны собраться вместе и пройти барьерный портал. После встречи прохождение барьерного портала – практически неизбежно. Возникает причинно-следственная связь, и случайные происшествия подталкивают их к порталу. Эта связь разбивается после появления в мире человека, соответствующего прогнозируемым параметрам, - он замолчал на некоторое время и добавил. – Я тоже не хочу. Сегодня я попал сюда... случайно. Давайте поговорим без клоунады.

- Кофе будешь? – спросил третьего второй, протягивая дымящуюся кружку. Во время лекции он таки нажал красную кнопку.

...Мы проработали всю ночь. Потребовалось выкачать данные о современном состоянии нанотехнологии. Даже мой журнал "Микророботы и мир" пригодился, хотя там уже отсутствовало несколько важных страниц. Но статейки там были несерьёзные, попсовые, разве что идеи интересные местами попадались. Работать с этими двумя оказалось легко и интересно (надо же!). Третий всё отвергал, второй постоянно рвался строить. Мы его привязали к трону, и он успокоился, рычал только временами немного. Я рассказал ребятам про впячивание и выпучивание нанотрубок, они полчаса просмеялись, и в итоге мы потеряли полчаса. Второй в свою очередь рассказал историю об одном сумасшедшем, который как-то подошёл и вкрадчиво спросил: "Ин или аут"? "Ин", сказал тогда второй, а сумасшедший в истерике закричал: "Сговорились! Сговорились!"

Покидать бункер было опасно. А то выйдешь к деревцу, а тут на тебе – и ты уже у портала. Сам не заметишь, как случайно нажмутся кнопки на браслете. Пришлось поменьше ходить и по самому бункеру тоже, держаться друг друга. А то мы бродили, погруженные в размышления, второй как присвистнет: "Ух ты! Что-то этой двери я раньше не замечал!" Открыл её, а там – лабиринт. С горящими факелами на стенах. Манящий... Еле оттащили эту любопытную рожу за уши. Дверь загородили ящиками, потратив на это ещё полчаса...

Взрослый внимательно слушал, временами скашивая взгляд на красную кнопку. Мы на три года вперёд расписали ему план открытий и нововведений в нанотехнологию (не выбрасывать же идеи, которые мы напридумывали за ночь). Взрослый послушно кивал головой. Всё-таки классного дядьку мы склепали! Он был похож на нас, как три капли воды. Злобным причинно-следственным связям хватит и этого Взрослого.

Но кое-что мы от него утаили. Парочка наноизобретений – так, баловство, игрушки... Мы всё сделаем настоящим. Живым. В наших игрушках никаким эмуляторам места точно не будет. Это и есть наша тайна. Только никому не говорите, пожалуйста!

Поизготавливаем сущности неизвестного назначения... Настоящее НЛО – это для моего деда, ему понравится, наверное. Оранжевые нанооблака – просто так, для красоты (третий придумал). Нам хотелось обязательно это испробовать...

Вам, взрослым, этого не понять!